Отрицательное влияние на утверждение традиции живой латыни повлек такой фактор, как возникновение идеи некоего универсального языка, который будет создан искусственно и предназначен стать единственным языком всех народов. Первые (самые значительные) попытки в данном направлении относятся лишь к XVII ст., когда латинский полностью удовлетворял потребности международного общения в сфере науки. Но требованиям, которые обязательно предъявляли к «философскому» языку в столетии рационализма, в лексике и грамматической структурах отражать однозначно многообразие отношений, вещей, — латинский почти удовлетворял, как любой национальный язык. Можно сказать, что в этом плане слишком много требований предъявлено было к одному языку.
Несмотря на тот факт, что практика все же показала некую нереальность в столь широкой постановке задачи, проекты такого типа во множестве последовали один за другим. Создали своего рода устойчивую традицию понимания международных языков как искусственных, которая четко сохраняла силу, когда международным языкам стали отводить несколько ограниченную, более реальную роль вспомогательных, предназначенных лишь для конкретных сфер человеческого общения.